Наблюдая за современными отношениями между христианством и его научной критикой можно констатировать факт определенного примирения. Нет, желающих покритиковать христианство не стало меньше, возможно даже наоборот – больше, однако среди оппонентов христианства сегодня намного меньше научных работников чем, например в прошлом веке. На сегодня трудно найти обстоятельное научное издание с серьезной, а тем более свежей аргументированной критикой христианства.
Значительное количество современных исследователей религии пытается „выплыть на гребень славы” своими сенсационными открытиями. Их книжечки розпродуються мгновенно, но так же быстро и забываются. Обычно в таких научных трудах ничего сенсационно нового против христианства найти невозможно, все уже век потому выражен и опровергнут. Но к большому сожалению, имеем неодиночные случаи, когда подобные бессмыслицы попадают к учебным учебникам.
Одним из таких пособий есть „Религиезнавство” 2002 года издания, допущенного Министерством образования и науки Украини за редакцией М. Заковича. Автор утверждает, что Христа как исторического лица никогда не существовало. Зацитуемо: „Основные этапы трансформации образа Христа в религиозных верованиях первобытных и ранних христиан прослеживаются за теми документами, которые дошли до нас, в том числе и за священными книгами христиан, которые составили Новый Завит: Апокалипсис, Послание апостолов, Евангелия, Деяния святых апостолов. Они дают возможность отдельным ученым сделать вывод, что Христа как исторического лица не было. Не был он также историческим основателем новой религии.
Биография евангельского Иисуса Христа складывалась заимствованием из „биографий” других, более давних, известных в Римской империи и чествованных богов.. В евангелиях перед нами появляется компилятивный образ, создаваемый по мере умения и фантазии евангелистов”[1]. Невзирая на то, что во всем цивилизованном мире уже давным-давно отказались от мифической теории происхождения христианства, студенты наших вузов до сих пор придется учиться за такими учебниками.
Навіть, Фридрих Энгельс, которого в симпатиях к христианству, трудно заподозрить, писал, что: „С религией, которая подчинила себе Римскую мировую империю и в течение 1800 годов господствовала над значительной частью цивилизованного человечества, невозможно расправиться, просто объявив ее обычной бессмыслицей слепящимся обманщиками”. А сперечаючись с известным немецким мифологистом Бруно Бауером он отметил, что тот, отбрасывая Иисуса Христа как историческое лицо „перебрал через край. поскольку ему пришлось отнести возникновение христианства на полвека более позднее, отбросить свидетельства римских историков, которые противореччат данному утверждению, позволить себе лишнюю вольность в изложении исторических фактов... Вследствие этого в Бауера исчезает и любая историческая основа для новозавитнего свидетельства об Иисусе и его учениках; эти сведения превращаются в легенды”. К сожалению сегодня трудно встретить критика уровня того же Фридриха Энгельса или Джеймса Фрезера, способных мыслить, научно исследовать, сравнивать и только тоди критиковать. Современные критиканы не переобременяют себя лишними научными исследованиями и анализами, удовлетворяясь повторением обветшалых, времен воинственного атеизма, утверждений своих предшественников, и соответственно наступая на те же грабли ошибок.
Православная апологетика бесспорно должна быть всегда актуальной и давать ответы на новейшие важные вопросы. Но, поскольку сегодняшняя критика оперирует лишь обветшалыми аргументами ХИХ-ХХ ст., нам ничего не остается как вспомнить отдельные, уже давно известные, а некоторые и новейшие доказательства истинности христианства.
В атеистической литературе существует такое понятие, как „молчание века”. Этот срок применяется к И ст. по Рождеству Христово как один из самых весомых аргументов для доведения мифичности образа Иисуса Христа. Суть аргумента заключается в том, что, по мнению сторонников мифологической теории, мы не имеем никаких важных исторических свидетельств об Иисусе из Назарету от Его современников.
Евангелия и Послания критикой обычно к вниманию не берутся, а когда и рассматриваются то с весьма придирчивым анализом. В книге „Свитки Мертвого моря” 2006 года издания читаем такое определение относительно новозавитних книг: „Если Евангелия сводятся к абсолютному упрощению мифа, то Деяния представляют своеобразную авантюрно-плутовску новеллу, более того – памятник, созданный сознательно с пропагандистской целью.”[2]. Зенон Косидовский в книге „Сказание евангелистов” также утверждает, что этим христианским произведениям доверять нельзя, поскольку у них много противоречий и неточностей, к тому же они были написаны по меньшей мере через сорок лет после крестной казни Иисуса. И дальше он отмечает: „На первый взгляд может показаться довольно странным тот факт, что ученики, которые якобы искренне верили в божественность их учителя Иисуса, вовсе не проникались тем, чтобы сохранить хотя бы какие-то вещи раритетов, реликвии, или сразу же детально записать историю его жизни”[3].
Що касается истинности Библии, то на сегодня нет никаких весомых фактов, которые бы доводили неправдивость или преднамеренный обман размещенный на ее страницах. Относительно ранних нехристианских свидетельств о Христе, то маемо сказать такое.
Во-первых. Количество исторически зафиксированного материала тех времен достаточно скромное, большое количество книг и документов навеки исчезли в кострах войн, или просто канули в небытие через человеческую небрежность. Да, из 142-х книг „Истории” Тита Ливия сохранилось лишь 35; из 40-ка книг Диодора Сицилийского к нам пришло к 10; из 20-ти книг „Археологии” Дионисия Геликарнаского осталось 9. В мизерных отрывках дошли до нас произведения Миколая Дамаского, полностью исчезла „История” Помпея Трога, исторические труды Стратона, Плиния Старшего, Юста Тивериатского. Даже знаменитые „Анналы” Тацита не дошли до сегодняшних дней полностью.
Во-вторых. Даже в сравнено незначительному количеству документов, которые уцелели до нынешних дней имеем свидетельство о Христе как реальное историческое лицо.
В-третьих. Рождение, земная жизнь и крестная смерть Спасителя, не могла видеться тогдашними летописцами настолько глобальным событием, насколько мы видим ее сегодня, из высоты тысячелетий. По мнению тогдашних хронографов, история творилась в палатах власть предержащие и на полях битв, а потому иудейский проповедник из периферии не вызывал избыточного любопытства у придворных римских историков. „...свой не приняли Его” (Ин.1;11), – говорит Иоанн Богослов о юдеив, которые в течение тысячелетий ожидали прихода Мессии. Соответственно, римские и греческие писатели вынуждены были зафиксировать вести о Христе лишь тогда, когда христианство заявило о себе как мощное религиозное движение. Юдейски историки первых веков никогда не отрицали реального исторического существования Иисуса Христа, хотя вспоминали о Нем пренебрежительно. Если бы Христа как исторического лица не существовало, то об этом первыми сказали бы юдейски критику.
В-четвертых. Относительно изображений Христа, то их не могло быть создано из цилкомконкретних причин. До наших дней не сохранились никакие тогдашние человеческие изображения юдейского происхождения, поскольку это запрещалось Законом. Если на римских монетах было изображение императора, юдеи бунтовали против обращения таких монет на территории Палестины. Бар Кохба подняв в 132 году восстания против римлян ввел в обращение собственную денежную единицу с изображением лотоса и других растений, но нигде не было человеческого изображения – привычного на монетах соседних народов. Изображения Христа в первые века были аллегорическими. В христианских катакомбах видим „Хорошего пастыря”, „Агнца”, „Орфея”, „виноградную лозу”, но нигде Спаситель не изображен в образе, разрешенном современной иконографией. Единственным и достаточно весомым изображением Христа, которое дошло до наших дней есть отпечаток на Туринский плащаницы.
В-пятых. У апостолов была намного более важная миссия для человечества, чем собирать для историков материалы. В исторической реальности Христа тогда никаких сомнении быть не могло.
Рассмотрим здесь и нехристианские свидетельства об Иисусе Христе, которые имеем на сегодня.
Талл Самара.
Первый автор не еврей, который задует в своем труде о событиях связанных с Христом, есть Талл Самара (52р.). „История” Талла, к величайшему сожалению, не сохранилась до сегодняшних дней. Однако отдельные ее фрагменты цитировались Юлием Африканом (220р.). „Весь мир окутала ужасная темнота, и скалы треснули от землетрясения, и много мест в Юдеи и других районах были разрушены”. В третьем томе своей „Истории” Тал объясняет эту темноту затемнениям солнца, что, по моему мнению, является безосновательным (солнечное затмение не могло произойти во время полного месяца, а Христос был распят во время пасхального полного месяца”[4]. В современной науке это упоминание считается достоверным и связывается с именем Христа.
Флегон.
Продолжая тему солнечного затмения и землетрясения, которыми, по евангельским показаниям, сопровождалось распятие Иисуса Христа Юлий Африкан цитирует историка И ст. Флегона: „во время правления императора Тиберия солнечное затмение совпало из повнолуння”[5]. А, как известно в православной традиции „Пасха” – „Воскресенье Христово” празднуется в первое воскресенье после весеннего равноденствия и повнолуння.
Кикимора Бен Серапион.
Большое любопытство вызывает письмо из плена сирийского историка-философа Кикимора бен Серапиона. Достоверность настоящего документа сегодня не вызывает сомнений, а его происхождение датируется историками концом И-го началом Ии-го ст.. Рассуждая о сложности человеческой жизни Кикимора бен Серапион в письме к своему сыну называет казненных „больших людей” единоплеменниками и наказание за это преступников:
„Скажи нам, самый мудрый из людей: на что может покластись человек?
Что же нам сказать, если мудрецы поддаются насилие тиранов?
Вони сами, просвитленни, терпят пренебрежительное отношение и не могут защитить себя.
Яку пользу извлекли афиняне от того, которые казнили Сократа, – потому что отплатой им за это были голод и чума?
Або самосци – от того, что сожгли Пифагора, ведь в один миг их страна была заметенной песком?
Или иудеи – от казни своего мудрого Царя, – ведь с этого времени у них было отобранное Царство?
Бог справедливо воздав за этих трех мудрецов: афиняне умерли от мора, самосци были затоплены морем, иудеи разгромлены и изгнаны из своего царства и живут в рассеянии. Сократ же не умер благодаря Платону, Пифагор – благодаря кумиру Геры, а мудрый Царь – благодаря мудрым законам, которые он дал”[6].
Настоящий документ был опубликован 1855 года. В настоящее время эта рукопись VI-VII ст. хранится в в Британском музее. Из письма видно, что его автор не был христианином и не был знакомый с евангельским текстом. Лист Серапиона доказывает, что уже через нескольких десятилетиях после распятия Иисуса на Ближнем Востоке было известно о каком-то „царе евреев” как новом законодателе, убитом теми, кто должен был быть его подданными. Говоря о Царе и Его Законе, Кикимора бен Серапион не мог иметь в виду никого из Иродов, поскольку ни один из них не погиб от рук единоплеменников, и никого из них нельзя считать мудрецом, подобным Сократу или Платону. Поэтому достовернее всего, что в данном случае идет речь о „Царе Иудейском” – Иисусе из Назарета, Который дал Новый Закон.
Плиний Младший.
Хоть до наших дней не пришли к труду Плиния Старшего, однако сохранились письма его племянника Плиния Младшего (61-113рр.), в которых вспоминается о христианах. С 111 по 113 года Плиний Младший – правитель Вифинии – (одна из провинций Малой Азии) и за тогдашними законами он должен был преследовать христиан. Докладывая императору Траяну, управитель описывает религиозное положение своей провинции сообщает о санкциях, которые он применяет к христианам: „Я лично никогда не был присутствует на судебных слушаниях по делу христиан, потому не знаю, чем в какой мере их нужно карать или как проводить допрос. Я очень колебался, нужно ли, вынося приговор, считаться с возрастом, не выделять ли ничем „нежный” возраст от людей взрослых, прощать ли тех, кто раскается, может ли человеку, который был христианином, раскаяние не идет на пользу, и нужно карать именно имя, даже при отсутствии состава преступления связанного с их именем. Пока еще с теми кого приводили ко мне как христиан, я придерживался таких действий. Я спрашивал их самих, они ли христиане; тех, кто сознавался спрашивал во второй раз и в третий раз, угрожая им казнью; тех, кто настаивал на своем, велел вывести и казнить. Я не сомневался, что хоть бы которая была сущность их признания, их стоит, конечно, наказать за упрямство и закостенелость. Были даже такие безумцы, которых я, как римских граждан, решил отправить в Рим. Вскоре, под времени самого процесса следствия, как это обычно происходит, преступников оказывалось все более и больше, и появлялись, даже, разные их виды. Мне был предъявлен список, составленный неизвестным, в котором были много имен. Тех, кто отрицал, что они являются христианами или были такими, я решил отпустить, когда они вслед за мной призывали богов, звершили перед твоим изображением, которое я повелел принести со статуями богов, жертвоприношение ладаном и вином, кроме того, хулили Христа – настоящих христиан невозможно заставить к ни одному из этих поступков. Другие, указанные доносчиком, сказали, что они христиане, а за тем отказывались от своих слов, говоря, что они были христианами, но отпали, некоторые за три года другие за многие годы, некоторые же за двадцать лет. Все они уважали и твое изображение, и статуи богов, и злоязычничали Христа. Они утверждали, что вся их вина или ошибка заключалась в том, что они, обычно в определенные дни, собирались к восходу солнца, и поочередно воспевали Христа как Бога и клятвенно обязывались не преступление звершувати, а воздерживаться от краж, грабежей, прелюбодеяния, клятвопреступления, отказа, выдать кем-то доверено. После этого они расходились и опять приходили для потребления еды, обычной и невинной, но и это они прекратили делать после моего указа, которым я, за твоим распоряжением, запретил тайные организации. Тем более я считал необходимым под пытками допросить двух рабынь, которые назывались прислужницями, и не обнаружил ничего, кроме безмерного, уродливого суеверия, потому отложил расследование и прибегаю к твоему совету. Дело, по-моему заслуживает обсуждение, особенно ввиду количества тех, над кем нависла эта угроза: множество людей разного возраста, и звания и разного пола идут будут идти на гибель. Зараза этого суеверия распространилась не только по городам, но и по селам и имениям но, кажется, ее можно остановить и помочь делу. Достоверно установлено, что покинутые храмы опять посещаются, торжественные службы, давно покинутые, возобновлены и кормы для жертвенных животных, на который до сих пор едва-едва находился покупатель, теперь опять розпродуються. Из этого легко прийти к выводу, что большое скопище людей можно исправить, если оставить место для раскаяния”[7].
Из этого письма узнаем: на допросах кое-кто из преследуемых сознался, что отрекся от Христа около двадцати лет тому назад. Из этого выплывает, что они стали христианами приблизительно через пятьдесят лет после крестной казни Иисуса Христа. Описывая молитвы первых христиан Плиний пишет, что они: „ночью поют гимны Христу, как Богу”. В данном случае идет речь не о поклонении какому-то мифическому божеству, а об историческом лице, о какой Плиний говорит как о человеке. Ценность данных слов заключается и в том, которое говорится о вере самих христиан. Уже в восьмидесятых годах християни поклонялись Иисусу из Назарета „как Богу”. За такое исторически короткое время – пятьдесят лет – не мог бы возникнуть миф, ради которого люди шли бы на страшные пытки и даже на смерть. До наших дней дошел и лист-ответ Траяна, в котором император советует Плинию проверять доносы и умеренно решать каждое дело связанную с христианами.
Публий Елий Адриан.
Во времена Публия Елия Адриана (117-138 гг.) христианство уже играло более заметную роль в общественной и политической жизни империи. Об этом свидетельствует рескрипт, надисланий в 125 году императором проконсулу Азии Минуцию Фундату. Настоящий документ сохранился благодаря Иустину Мученику, который наводит его в своей „Апологии”. Идет речь в нем о судебном процессе против христиан и Адриан советует Фундату не верить доносам. А во втором письме консулу Сервиану, Адриан отмечает, что кое-кто из олександрийцив „боготворят Христа”. Это письмо цитируется историком Флегоном, ссылка на которого с отрывком письма сохранилась в античном сборнике „История Августив”.
Корнелий Тацит.
Следующим, есть свидетельство выдающегося римского историка Публия Корнелия Тацита (55-120 гг.). Описывая события второй половины первого века по Рождестве Христов Тацит вспоминает большой пожар в Риме, который произошел летом в 64 г. По его мнению пожар произошел не случайно, а по вине императора Нерона, который таким способом решил расчистить холмы Рима для нового строительства и заодно полюбоваться величию пожара, чтобы как можно более драматично описать пожар и падение Трои. Тацит описывает это событие так: „И вот Нерон, чтобы побороть слухи, подыскал виноватых и поддал их самым жестоким пыткам. Тех, кто своими мерзотами накликал на себя общую ненависть, и кого толпа называла христианами. Христос, от которого происходит это название, был казнен при Тиберии прокуратором Понтием Пилатом, но укрощенное на время суеверие опять вырвалось и распространилось не только в Иудеи, где это зло берет свое начало, но и в Риме, куда отовсюду стекаются и заявляют о себе все гадости и бесстыдству. Следовательно, сначала были схвачены те, кто открыто признавал себя сторонниками этой секты, а впоследствии, за их указаниями, – и большое количество других, обвиняемых не столько в преступном поджоге, сколько в ненависти к роду человеческому. Их казнь сопровождалась издевательствами, потому что одевали их в кожи диких зверей, чтобы их на смерть разрывали собаки, распинали на крестах, или обреченных на смерть в огне, – их поджигали с наступлением темноты ради ночного освещения. Для этого зрелища Нерон предоставил свои сады; тогда же он дал представления в цирке, во время которых сидел среди толпы, или в одежде возничего правил упряжкой, принимая участие в соревновании колесниц. И хотя на христианах лежала вина, и они заслужили наистрожайшего наказания, все же эти жестокости вызывали сочувствия к ним, потому что, казалось, что их истребляют не для общественной пользы, а в результате кровожадности самого Нерона”[8]. Об Иисусе Христе Публий Тацит вспоминает лишь, что Он был казнен Понтием Пилатом за правление императора Тиберия (14-37 гг.). О христианах мы узнаем от Тацита, что они состоянием на 64 г. по Рождестве Христово многочисленно распространились в Риме и назывались за именем основателя Церкви. Все это полно согласовывается с христианскими свидетельствами.
Свитоний Транквил.
Не менее важными являются свидетельства известного римского историка Гая Свитония Транквила (70-140 гг.), который описал „Жизнь двенадцати цезарей”.
В биографии императора Клавдия (41-54 гг.) Свитоний сообщает, что: „иудеев, постоянно взволнованных через какого-то Креста, он выгнал из Рима”[9]. Об этом вспоминается и в книге Диянь апостолов (18;1-2): „.писля этого Павел, оставив Афины, пришел к Коринфа и, найдя одного юдея, по имени Акила, родом из Понту, который недавно пришел из Италии, и женщину его Прискиллу, – потому что Клавдий велел всем юдеям покинуть Рим”. Следует обратить внимание на само название основателя „нового суевир’я”. Свитоний называет Его Крестом (Chrestus), а последователей хрестиянами (chrestianos). Это связано с определенными особенностями транскрипции латинского языка. Более длинное время римляне называли христиан – хрестиянами.
Перечисляя полезные, по его мнению, дела Нерону, историк относит сюда и гонение на „хрестиян, людей, какие исповедуют, новое и вредное суеверие”[10].
Лукиан Самосатский.
Известен греческий сатирик Лукиан Самосатский (120-180 гг.) в свойственной ему иронической манере осмеивал христиан, их веру и их мораль. Собственно, осмеивал он не только христиан, но и все, знакомые ему на то время религиозные культы. Фридрих Энгельс считает его свидетельство „наилучшим историческим источником о ранних христианах”, поскольку он „одинаково скептически относился ко всем видам религиозного суеверия, потому для него не было ни языческо-религиозных, ни политических мотивов смотреть на христиан иначе чем на какую-то другую религию”[11].
В произведении „Перегрин” Лукиан Самосатский, высмеивая наивность и легковерность христиан, вспоминает и основателя их религии: „Самый главный их законодатель внушил у них мысль, что все они будут братьями, как только перейдут в его веру, то есть, откажутся от греческих богов и, поклонятся этому распятому софисту, станут жить точно за его предписаниями. Поэтому они презирают внешние блага и владеют ими совместно – учение, которое они приняли на веру, без проверки и доказательств”[12]. Хотя Лукиан достаточно скептически относится к христианам и их вере, однако он дает нам ведомости о том, которой именно была вера первых христиан, вспоминает также и факт распятия Христа.
Цельс.
Не менее критическим относительно христиан был и философ Цельс II ст.. Для высмеивания и „образумливания” христиан Цельс написал целый трактат „Истинное слово”, который благодаря христианам и сохранился. Насмехаясь над христианами Цельс писал: „Они (христиане – С.Ц) ставят иудеям в вину то, что те не веруют у Иисуса как у Бога”. Известен христианский мыслитель Ориген, полемизируя из Цельсом, в большой мере процитировал его в своем произведении „Против Цельса”.
Критику Цельса можно назвать фундаментальной, поскольку автор в своем произведении собрал все возможные контраргументы против христианства. Все доводы были посортовано и классифицировано. В „Истинном слове” Цельс пытался показать несостоятельность христианства, опираясь на философию, религию, тогдашнюю науку, правоведение, и даже ортодоксальный юдаизм. Он собрал практически все слухи, которые распространялись тогда о Христе и христианах. Поэтому тем, кто берется к критике христианства следует считаться с критикой Цельса. В своем произведении Цельс неоднократно высмеивает распятие Христа, его рождение без „законного” отца, утверждение о Его Божественности и тому подобное. Однако, сам не понимая этого, Цельс больше прислужился христианству, чем ему навредил. В своем пасквиле он постоянно апеллирует к историческим фактам и, оперируя всеми слухами и поголосками, ни разу не вспоминает о том, что Иисуса Христа не существовало, высмеивая Христа как реальное историческое лицо.
Йосиф Флавий.
Следующими являются свидетельства о Христе, которые дошли до нас от иудейских летописцев. Самыми ценными являются упоминания Йосифа Флавия (37-100), – священника, ученого и политического деятеля. Смолоду Йосиф руководил боевыми отрядами в Галилее в восстании против Рима. Попав в плен, он изменил свое отношение к римлянам. В книгах „Иудейская война” и „Иудейские древности”, обращенных к западному читателю Флавий пытается приспособиться к вкусам высокоцивилизованной на то время аудитории. Да, он стилизовал фарисеев под стоическую школу, а ессеив – под пифагорейцев. В своих трактатах Йосиф не спешит описывать мессианские течения своего народа, но отдельные указания о христианстве у него сохранились.
Первое указание в Йосифа Флавия связано из новозавитними событиями относится до Иоанна Хрестителя: „Некоторые иудеи, видели в уничтожении войска Ирода полностью справедливое наказание Господа Бога за убийство Иоанна. Ирод умертвил этого праведного мужчину, который убеждал иудеев вести праведный образ жизни, быть справедливыми друг к другу, прививать благочестивые чувства к Предвичного и собираться для омовення. При таких условиях, учил Иоанн омовення угодные Богу, поскольку они будут обращаться к этому средству не для викуплення разных грехов, а для освящения тела, тем более, что душа их заздалегить успела очиститься. Поскольку много сходилось к праведнику, учение которого подносило их души, то Ирод стал остерегаться, чтобы большое влияние на массы, которые полно ему подчинялись, не повлекло каких-то осложнений. Поэтому тетрарх решил опередить такую угрозу, заключив в тюрьму и стративши его раньше, чтобы не пришлось раскаиваться, когда уже будет поздно. Благодаря такой подозрительности Ирода, Иоанна, было в кандалах послано к Махерону и там казнено[13].
Наступне свидетельство Флавия касается апостола Якова, брата Господнего. Описывая события 62 года Йосиф пишет: „Но младший Ханан, который стал первосвященником, имел смелый характер и немалую отвагу; он принадлежал к партии саддукеив, что в своих суждениях были более суровы других евреев. И, поскольку у Ханана был такой характер, он рассудил, что после смерти Феста у него появилась возможность (поскольку Альбин был в отъезде) сзывать совет судей, перед которыми появился брат Иисуса, так называемого Христа, по имени Яки, и некоторые другие. Обвинив в нарушении закона, он присудил их к избиению камнями”[14]. Подлинность двух вышеприведенных свидетельств не вызывает сомнений даже у подавляющего большинства „убежденных” атеистов.
В 2002 году французский филолог Анре Лемер прочитал арамейский надпись на известковой урне, собственности иерусалимского коллекционера (последний приобрел ее 15 лет тому назад у местного антиквара). На урне было написано: „Яков сын Йосифа брат Иисуса”.
Профессор Лемер, который изучал сенсационную находку, утверждает, что захоронения такого типу практиковались лишь у иудеев, и только в течение нескольких десятилетий – приблизительно от 20-х к 70-ым гг.. по Рождестве Христово (в интересах такого датирования свидетельствует и характер письма). Следовательно, не исключено, что в урне был похоронен прах святого апостола Якова, брата Господнего, по плоти.
Однако появились много отрицаний: имена Яков, Йосиф, Иисус, были достаточно распространенными на то время среди иудеев, потому можно говорить об обычном совпадении. Анре Лемер на эти отрицания навел статистические подсчеты: в древнем Иерусалиме тогда проживало не больше двадцати человек с именем Яков, чьи родители носили имя Йосиф, а брать – Иисус. По мнению ученого, заслуживает внимание того факта, что на погребальний урне было указано имя брата умершего, обычно такое было не принято. Имя брата, написанное на урне значит, что в данном случае оно служило важным признаком для идентификации.
За обычаями того времени, тела умерших погребали в пещерах; через год, когда тела истлевали, кости переводили в урны из известки, именно такие, как упомянутая урна из Иерусалима. В окончательном решении этого вопроса важную роль будут играть анализы научных работников относительно времени происхождения урны.
Важнейшим и в то же время найсуперечливишим является третьим свидетельством Йосифа Флавия, где идет речь о Христе. В „Иудейских древностях” Йосиф отвел для этого целый параграф, который вызывал немало сомнений и споров: „В это время жил Иисус, мужчина глубокой мудрости, если только можно називати его человеком. Он творил странные дела и был Учителем людей, которые с радостью принимали истину, приближая к себе многих, в том числе и эллинов. Он и был Христом. Пилат распял его за доносом наших старейшин. Но те, которые его любили, не отступились от него, потому что он на третий день опять явился им живой, как это и было предвещено богонадхненими пророками, которые также пророчили много чудесных вещей о нем. И до сегодняшнего дня есть еще люди, которые называются за его именем христианами”[15].
Ориген в ІІІ ст., вспоминая о Йосифа Флавия писал, что тот признавая праведность Иоанна Хрестителя и апостола Якова, брата Исусового, не признавал Его Самого как Мессию. Это значит, что Ориген был знакомый с другим вариантом данного свидетельства. Однако, уже Евсевий Кесарийский в Ivст. цитирует упоминание об Иисусе в Йосифа Флавия в современном ее варианте. Отсюда выплывает вывод, что в промежутке между III и Ivст., при переписывании текста „Иудейских древностей” были внесены изменения. Большинство исследователей склонялись к мысли, что в оригинальном варианте „Древностей” слов – „Он и был Христом”, не было, или эти слова, и предложения, о воскресенье Христа сопровождались словами – „Как говорят его последователи”.
Светло на данную проблему пролила находка А. Васильева которую позже подхватил израильский исследователь Ш. Пинес. Идет речь об арабском тексте книги Х ст. египетского историка епископа, Агапия Манджибского. В Агапия содержится текст „Иудейских древностей” Флавия в варианте, отличающемся от общепринятого: „В то время жил мудрый мужчина, которого звали Иисусом. Образ жизни его был достойным, он славился своим благородством. И многие люди из иудеев и других народов стали его учениками. Пилат приговорив его к распятию и смерти. Но те, которые стали его учениками, не отреклись от его учения. Они известили, что он явился им через три дня после распятия и что он был живым. Считают, что он был Мессией, о котором пророки звистили чудеса”[16].
С отысканием такого варианта подавляющее большинство исследователей сошлись в мнении, что он и является оригинальным текстом Флавиевих „Иудейских древностей”.
Что касается „Иудейской войны”, труда Йосифа, в котором описываются события первого века по Рождестве Христово, то в греческом варианте хроники отсутствующие упоминания о Христе. Однако подтверждаются гипотезы, что они могли быть в ее арамейскому варианте. Славянский вариант „Иудейской войны” во многих местах отличается от греческого варианта. Немецкие исследователи Берендс и Айслер думают, что здесь могут быть генетические связки с арамейским вариантом „Войны”, который в целостном варианте до наших дней не сохранился. Сам же Йосиф Флавий о нем вспоминает в предисловии к греческому тексту „Войны”: „Такое же описание войны я составил для варваров внутренней Азии нашим родным языком”. В славянском варианте „Иудейской войны” содержатся такие упоминания о Христе: „Тогда явился мужчина, если только можно назвать его мужчиной (природа и образ его были человеческими, вид его был сверхчеловеческим, а дела – божественны), и творил чудеса странные и сильные. Трудно мне назвать его человеком, но и, учитывая его природу, не назову его ангелом. Все, что он делал, творил какой-то невидимой силой, словом и повелением. Одни говорили о нем, что первый наш законодатель появился из мертвых и представил много исцелений и мудрость. Другие же думали, что он послан от Бога. Он же во многом противився Закону и не придерживался субботы за родительским обычаем, но ничего не творил скверного и нечистого. Он все творил не руками, а словом, и много из народа следовали за ним, учась его учения, и много шли, думая, что через него освободятся колени иудейские от рук римлян. Он имел обыкновение чаще всего быть за городом на Елеонский горе. И там исцелял людей. И собралось около него 150 сторонников (слуг), и много из людей, видя его силу, и все, что он хочет, творит словом, требовали, чтобы он, войдя в город, разбил римское войско и Пилата, и воцарився над ними. Но он отбросил это. После того дошла весть о нем к иудейским властям. Те, собравшись пошли к архиереям и сказали: „Мы слабые и неспособные противитись римлянам. Но поскольку лук уже натянут пойдем и донесем Пилату, что слышали, и будем спокойны. Потому что если узнает от других, – нас лишат имени и уничтожат с нашими детьми”. И, пойдя, звистили Пилату. И он послал, побил многих из народа и привел того чудотворца. Допросив его, Пилат понял, что он благочестив, а не вор, не бунтарь и не искатель царства. И отпустил его потому, что он исцелил его умирающую жену. И тот пойдя на предыдущее место продолжал творить свои дела, и еще больше народа собрался вокруг него. И прославился он своими делами больше всех. Законники зажглись против него еще большей завистью и дали тридцать талантов Пилату, чтобы тот умертвил его. И тот, взяв, предоставил им волю самим выполнить их желание. И они искали надлежащего времени, чтобы убить его... Распяли его наперекор родительскому обычаю и много издевались над ним”[17].
Конечно, в данном тексте могли быть более поздние вставки о сверхчеловеческом виду Христа, хотя и сам Флавий мог употребить подобное высказывание. По мнению отдельных исследователей есть достаточно веские основания, чтобы вважати приведенный фрагмент из „Иудейской войны” аутентичным. Самым красноречивым свидетельством являются поразительные противоречия с евангельским описанием событий. Христианин, вкладывая в уста иудейского историка желаемые слова, не осмелился бы идти вразрез с Евангелием. А здесь мы встречаем слова о двукратном заключении Спасителя, о подкупе Пилата за 30 талантов. Даже поверхностный анализ убеждает, что данный фрагмент был написан человеком малознакомым с настоящими событиями, очевидно, таки Йосиф Флавий, не будучи сам обстоятельно ознакомленным со всеми деталями дела из чьих-то уст записал данное свидетельство.
Вавилонский талмуд.
Кроме Йосифа Флавия из иудейской среды сохранились свидетельства о Христе из Вавилонского талмуду – обширного сборника иудейских уставов, законов, моральных предписаний и легенд, составленных в течение Ii-vст. по Рождестве Христово. Свидетельства о Христе, которые содержатся в Талмуде весьма скупые и завуалированные, неоднократно говорится обиняком не вспоминая Его имени. В кое-где Иисус Христос называется „Назарянином” или „тем мужчиной”, однако есть и прямые указания. В Санхедрини – одному из трактатов Талмуду – говорится: „В канун Пасхи повесили Иисуса из Назарету. В течение сорока дней глашатай ходил перед Ним, произнося: „Он должен быть побит камнями потому, что занимался чародейством, соблазнял Израиль и подстрекал его к восстанию; кто должен сказать что-либо в его оправдание, пусть придет и свидетельствует”[18]. Но не нашлось никого, чтобы Его оправдать, и его повесили в канун Пасхи”[19].
Есть в Талмуде упоминания об учителе И ст. Елеазара бен Гирканоса, которого обвиняли в симпатии к христианству. Он сознался, что слышал от какого-то Якова из Секании слова Иисуса, которые ему понравились: „Как-то гулял я по верхней улице Сапории и встретил одного из учеников Иисуса Назарянина, которого звали Якив из Кефар-сехании. Он сказал мне: „В вашем законе написано: „Не приноси заработанного блудницей в дом Бога твоего” (Вт. 23;18). А можно использовать эти деньги на отхожее место для первосвященника?” Я не знал, что ему ответить. Тогда он сказал мне: „Вот чего учил меня Иисус Назореянин: „Из заработанного блудницей собрала она это и на плату блудницы они это потратят, из нечистоты пришло и в нечистое место вернется”[20]. Приводя эту цитату в труде „Происхождения христианства”, А. Робертсон отмечает: „Здесь имеем свидетельство, которое относится к И ст.. Трудно подыскать повод, который побуждал бы того или другого еврея выдумать эту историю. А если же так, то это доказывает, что Иисус Назарянин, который выступал против еврейского священника жил в первом веке, в годы, которые почти совпадают с традиционно принятым датированием”[21].
Равин Салман Цеви писал, что Иисус Назарянин родился в Вифлееми Иудейскому за царствование Ирода и был казнен в Иерусалиме при Понтийскому Пилате[22].
Известен равин Акиба бен Йосиф, казненный во время подавления восстания Бар Кохби (в 132 г.) также вспоминал о смертном наказании Иисуса из Назарету в канун Пасхи[23].
Невзирая на критическое отношение авторов Талмуду к лицу Иисуса Христа, иудейский сборник уставов является для нас важным аргументом доведения историчности новозаветных книг. Если бы были хотя бы какие-то сомнения в историчности Христа иудейская критика непременно этим бы воспользовались. Мы же видим, напротив, уверенность тогдашних оппонентов христианства в абсолютной реальности его основателя.
Мученические акты.
Следующими свидетельствами являются мученические акты, в которых записывались признания обреченных к пыткам христиан.
Наиболее ранним из таких свидетельств, которые дошли до нашего времени, есть свидетельство мученицы Симфоросси (†120 р). Когда император угрожал принести ее в жертву своим богам, если она не сама воскурить перед ними фимиаму, мученица ответила так: „боги твои не могут принять меня в жертву, но если я буду сожжена за имя Христа, Бога, моего, то тем более преодолею твоих идолов”.
Мученик Марциал (†150 г.) так говорил своим мучителям: „Все, кто не исповедует, что Христос является истинным Богом, будут вброшены в огонь вечный”.
Археологические материалы.
Некоторые сведения о вере ранних христиан удостоверяют нам и археологические находки.
в 1945 году было найдено два асуарии (сосуды для хранения погребальних костей), датированные пятидесятым годом по Рождеству Христово. На этих асуариях изображено четыре креста и две греческих надписи: первый – молитва к Христу о помощи; второй – о воскресенье человека, чьи костищи покоятся в данном асуарии. Из этого выплывает, что уже в первые годы после казни Иисуса из Назарету, последователи уважали его как Бога следовательно и молились Ему.
При случае вспомним и карикатурное изображение распятия, найденное в 1856 г. на руинах палатинского дворца в Риме. На стене здания грубыми штрихами начерчен крест с прикрепленной к нему фигурой человеческого подобия, однако с ослиной головой. Около креста, налево изображен мужчина с поднятой кверху рукой, будто собираясь класть на себя крестное знамение. 
Внизу надпись: „Алексамен поклоняется Богу”. Судя по небрежности надписи, напрашивается вывод, что кто-то из слуг решил, таким способом поострить из своего коллеги.
Важной является и находка настенного изображения креста, найденного на руинах города Помпеи. Как известно города Помпеи и Геркуланум полностью погибли во время извержения Везувия в 79 г. по Рождестве Христово. Найденное изображение креста было размером 20 см. высотой и 11 см в ширину, сверху над крестом надпись из трех латинских букв – VIV, который исследователи прочитали как "Vivat Crux, vivat" (да здравствуе крест). В этом же городе был найден черепок с изображением креста и надписью: „надежда в Боге”. Следовательно находки удостоверяют, что для ранних христиан Крест, спасение и Бог, уже с самого начала неразрывно связывались с их мировоззрением. 
Находка следов христианства в Помпеях и Геркулануми интересна для нас еще и тем, что апостол Павел проповедовал в Путеоли (10 км от Помпей) (Диян. 28;13).
Подытоживая отметим, что нами приведены самые очевидные, хоть далеко не все исторические позабиблийни свидетельстве о Христе. Значительная часть свидетельств о Христе, которые уцелели до сих пор не переведенная украинским или русским языками. Отдельные отрывки дошли до наших дней в двойной или и тройной цитации, о некоторых исторических свидетельствах сохранились лишь упоминания у других авторов. Однако, даже из приведенных свидетельств о Христе и его ближайших последователей, можно прийти к выводу, что никто из историков и даже из противников христианства не имел никаких сомнений в относительно существования Христа, как реального исторического лица. Более того, нехристианские источники не только свидетельствуют об историчности Христа как лица, но является достаточно информативными. Если даже не принимать во внимание христианских источников, а пользоваться лишь теми, которые дошли от посторонних историков, то из этого выплывает что:
1. Иисус жил среди евреев и был учителем; дал человечеству новое учение;
2. Много людей веровали у Него;
3. Иисус исцелял нездоровых, выгонял бесов, творил чудеса;
4. Его отбросили еврейские первосвященники;
5. Иисуса из Назарету было распято за правление Понтия Пилата, при императоре Тиберии;
6. Распятие Учителя сопровождалось естественными катаклизмами: землетрясение, затемнение;
7. Невзирая на видимую смерть своего Навчителя, последователи Иисуса верили, что Он воскрес из мертвых;
До 70-х годов н.э. многие люди разных общественных прослоек исповедовали учение, которое проповедовал Иисус из Назарету, и за это учение шли на смерть.
Если попробуем сравнить ранние исторические свидетельства о Христе со свечениями, которые дошли до нас об основателях других религий, таких как Заратустру, Будду или Магомета, то убедимся, что к свидетельствам об основателе христианства к нам пришло несравненно больше. И тогда появляется досадный вопрос: чему именно христианству отказывается в существовании его Исторического Основателя? [1] Закович М. Религиезнавство. – К., 2000. с.– 42.
--------------------------------------------------------------------------------
[2] Бейджент М., Р. Свитки Мертвого моря ли. –м., 2006. с.– 11.
[3] Косидовский З. Сказания евангелистов. – М., с. –31.
[4] Юлий Африкан Историография. (18.1)
[5] Там сам.
[6] Bruce. NTDATR, 114.
[7] Epistles X, 96.
[8] Анналы 15, 4.
[9] Жизнь Клавдия 25,4.
[10] Жизнь Цезарей 26,2.
[11] Энгельс Ф. К истории раннего христианства. Цит. по кн.: К. Маркс и Ф. Энгельс о религии, с. 245-246.
[12] Лукиан. Собрание сочинений. М., Л., 1935, II, с.–484.
[13] Флавий И. Древности иудейские. XVIII, 5, 27.
[14] Флавий И. Там сам. XX, 9,1.
[15] Флавий И. Там сам. XVIII, 33.
[16] Там сам.
[17] Флавий И. Иудейская война. Ии,9,1.
[18] Massehet. Sanhedrin, cap. 6. Цит. по „Апологии” Г. Иттигера, с.–141.
[19] Massehet. Sanhedrin, cap. 6. Цит. по „Апологии” Г. Иттигера, с.–141.
[20] Авода-зара 16б)-17а), цитируемый Эйслером в книзи· „The Messian Jesus and John the Baptist”, дополнение III.
[21] Робертсон А. Происхождение христианства. Рига, 1956. с.–123.
[22] Salman Cevi. Teriak, сэр .1,7; Истинные исторические доказательства действительного бытия Христова на земле (анонимно). Спб., 1819.
[23] Еврейская энциклопедия. – Спб., Т-i. с.–620.